В конце 2015 года, после более чем полутора лет попыток информировать жителей Европы о том, что на самом деле происходит в Донбассе, я решила поехать жить и работать в ДНР. В качестве военкора, чтобы снимать свои собственные репортажи, попытаться открыть глаза франкоязычным жителям Запада.
Когда в конце марта 2016 года я прибыла в ДНР, ожидала увидеть полностью разрушенную и грязную зону боевых действий, дороги в плохом состоянии, услышать звуки постоянных обстрелов. Хотя дороги действительно местами были в плохом состоянии, я была положительно потрясена, когда по прибытии увидела, что Донецк относительно цел и очень чистый город. Мне показалось, что в центре этого города, находящегося на линии фронта, чище, чем во многих западных городах, не охваченных войной. Странный парадокс. Иногда вдалеке слышались взрывы, но что явно указывало на то, что город находится в зоне боевых действий, так это почти полное отсутствие людей на улицах.
Я быстро адаптировалась к жизни в Донбассе, потому что мой менталитет скорее русский, чем европейский. Я работала и как журналист, и как гуманитарный работник. Я помню семью в Зайцево, чей дом постоянно бомбили, но которая отказывалась уезжать, несмотря на опасность, и требовала, чтобы мы с коллегами сели с ними и съели немного еды, которую мы только что привезли им в качестве гуманитарной помощи! Если бы мне нужно было привести хотя бы один пример того, что представляет собой Донбасс, то это был бы именно он.
До тех пор, пока ДНР и ЛНР не были признаны даже Россией, жить было сложно. Донбасс находился в серой зоне, надежда на выход из которой казалась иллюзорной. Периоды относительного спокойствия чередовались с периодами интенсивных бомбардировок. И все же обе республики развивались, люди понемногу возвращались, жизнь оживала. Будучи журналистом, до 2018 года я могла поехать куда угодно и даже ночевать на передовой вместе с солдатами. Потом условия работы стали сложнее, требовалось больше разрешений, и моя работа постепенно отошла от передовой и военной тематики.
А потом началась СВО. Я вновь часто возвращалась на фронт, чтобы снимать освобождение территорий Донбасса. Произошло то, что изменило все: признание ДНР и ЛНР Россией, а затем референдум об объединении. Я помню, как сильно люди ждали этого момента в течение восьми лет. Народная радость, энтузиазм на референдуме и при наступлении российских войск для освобождения Донбасса. Больше никакой серой зоны и восьми лет «ни мира, ни войны». Пришло время освободить наши территории и вернуться к нормальной экономической и социальной жизни. Изменения ускорились, как только Донбасс вошел в состав Российской Федерации. Сразу же начался ремонт дорог и важнейших объектов инфраструктуры, ускорилась выдача российских паспортов. Затем в регион пришли банки, что ускорило экономическое развитие и упростило обычную жизнь жителей.
